Молодой житомирский архитектор Георгий Мороз восстановил облик Житомирского замка. По его мнению, которое он аргументированно изложил Житомирскому Курьеру, компьютерная реконструкция, которую он сделал по описанию 1545 года, соответствует тогдашней действительности процентов на 50-70.
До нее же было немало реконструкций «с потолка», а то и откровенных фальсификаций. В качестве примера Георгий показал рисунок-реконструкцию Житомирского замка за подписью некоего В. Капитанюка. На нем — группа бревенчатых строений, окруженных частоколом. Как выяснилось, автор рисунка – никакой не автор, а обычный воришка, который небрежно скопировал рисунок с изображением реконструкции Минского замка XI века, назвал его Житомирским и поставил свою подпись. Может, и пару копеек на этом заработал… Таких воришек хватает в «творческих кругах».
— Я рылся в интернете, общался в форумах и, наконец, нашел описание Житомирского замка 1545 года, —рассказывает Георгий. — Точнее, его позднюю копию, которая написана, вроде бы, на украинском языке, но, почему-то, латинским шрифтом. По этому описанию и начал работать. Так вот, в XVI веке замок окружал не частокол, а так называемые «городни». Городня – это сегмент крепостной стены, который представляет собой сруб из тесаных сосновых брусьев с помещением внутри. В таких помещениях, при необходимости, могли прятаться воины. Брусья городен, в отличие от гражданских строений, укладывались не в один, а, для прочности, в два слоя и снаружи обмазывались глиной. Поскольку в наших краях много белой глины, я сделал стены в своей реконструкции светлыми. Каждую городню строило и обслуживало село из владений Великого князя Литовского. В описании замка указано, за каким селом какая городня числится. Между башнями было по несколько (от 4-х до 12-ти) городен. Они венчались обланками – галереями, которые как бы нависали над стеной и позволяли защитникам крепости атаковать осаждающих сверху: поливать их горящей смолой, забрасывать камнями, обстреливать из луков.
Житомирский Курьер удивила странная конфигурация крепостной стены в реконструкции Георгия, которая в плане напоминает фасолину. С точки зрения функциональности – не самая лучшая геометрия. Как пояснил автор реконструкции, такой план замка полностью соответствует конфигурации земляных валов, окружавших Житомирский замок. Он были различимы еще и в XIX веке, и даже есть их фотографии, которые он нашел в интернете. По-видимому, такая конфигурация крепостных стен и валов была навязана рельефом местности. Что интересно, прямо в центре территории замка теперь стоит здание архива. А с восточной ее стороны – уродливая пятиэтажка-хрущевка. Вот уж угораздило…
Строения, которые были на территории замка в XVI веке, Георгий реконструировать не решился, поскольку не нашел их описания. Известно лишь, что была церковь. Но какой она была, из описания понять невозможно. Что касается формы крыш башен Житомирского замка, он использовал в своей реконструкции стилистику Киевского замка той же эпохи, изображения которого смог найти в интернете. Во всяком случае, это соответствует тогдашней архитектурной моде.
Очень интересен язык описания замка. Это – староукраинский язык (т.н. руська мова), который был широко распространен в Великом княжестве Литовском. Он во многом напоминает нынешний полесский диалект украинского языка, который все еще жив в Овручском районе Житомирской области, а также в граничащих с ним районах Гомельской области Республики Беларусь. Текст, которым пользовался для реконструкции облика замка Георгий Мороз, доступен в интернете. Но это – не оригинал, а копия, точнее, список XIX века, который выполнен латинским шрифтом польским переписчиком, хотя известно, что оригинал был написан кириллицей. Как следует из текста, архитектором замка был зодчий Семен Бабинский, а ревизия выполнялось неким Левом Тышковичем, посланным Великим князем литовским Сигизмундом II Августом. Скорее всего, результаты ревизии расстроили князя: судя по описанию, крыши на башнях замка протекали, а доски, из которых были сбиты обланки, едва держались:
«…Покрытие на вежах и на всих обланков вельми худо и не моцно. Только по одному гвоздю доски прыбивано, и еще ходу нет а иншое покрытие в Петров пост доконано, а все диры суть и на многих местах каплет», — пишет ревизор. В общем, халтурно делали свою работу подневольные строители.
Пообщавшись с автором реконструкции, Житом ирский Курьер обратился за комментарием к сотруднику Житомирского краеведческого музея, специалисту по древней архитектуре Александру Тарабукину. По его словам, точно установить, каким был Житомирский замок в середине XVI столетия, очень трудно, поскольку он много раз горел и затем восстанавливался. Реконструкция же Георгия Мороза непрятия не вызывает и может быть принята как гипотеза. Что же касается исследований Замковой горы, то, по словам эксперта, археологические раскопки здесь не велись, и первые исследователи этого удивительного места будут щедро вознаграждены артефактами.
…Похоже, Георгию Морозу даже жаль, что он уже завершил задуманное. Творчество, ведь, как жизнь: не столько результат, сколько процесс. Он затягивает, и когда понимаешь, что скоро конец, становится и больно, и грустно. Работа же, которую проделал Георгий, творчество на все 100, поскольку делал он ее не ради заработка, а ради… творчества. Что же оно за штука такая? Зачем люди делают то, что не приносит материальной пользы? Такого рода идеи зреют в человеке, не дают спать, отвлекают от повседневной работы. Примерно то же переживает страстно влюбленный, который днем и ночью думает о своей любимой. И, как влюбленный непременно должен объясниться с предметом своей страсти, так художник (живописец, поэт, композитор, ученый, каменщик, столяр, слесарь) должен материализовать свою идею. Когда же это происходит, художник вдруг понимает, что был счастлив именно тогда, когда болел своей идеей, когда выстрадывал ее… Но у Георгия простор для творческих озарений огромный, поскольку он сумел реконструировать лишь крепостные стены и башни замка. Надо понять и воссоздать, что было за стенами. А значит, поводов для будущей бессонницы более чем достаточно.
Виктор Бакальчук
